Борис Бызов
Сергей Лебедев

Едва ли в истории отечественной прикладной науки найдутся имена более значимые для экономики страны, чем имена академика Сергея Васильевича Лебедева и профессора Бориса Васильевича Бызова – создателей технологии получения синтетического каучука. Их открытия позволили совершить подлинную промышленную революцию, вытащившую Россию-СССР из удавки, в которой, начиная с XIX века, держали её монополисты – плантаторы натурального каучука.

Вновь образованный СССР, с одной стороны, угрожал всему «капиталистическому окружению» мировым пожаром революции, а с другой стороны – отчаянно нуждался в машинах, для того, чтобы эту революцию осуществить. Новым властям, отказавшимся от выплат по кредитным обязательствам царской России, приходилось идти на огромные финансовые затраты (скорее, жертвы, если взять поправку на послевоенные и послереволюционные обстоятельства), чтобы обеспечить страну станками, тепловыми и электромашинами, транспортом. Причем закупались они там же, на «западе», который планировалось впоследствии «взорвать изнутри». И если наладить выпуск отечественных машин и механизмов оказалось трудно, но возможно, то вырастить на территории СССР гевеевое дерево – источник натурального латекса – было невозможно по климатическим причинам.

Резина была в послереволюционной России дефицитом. Отголоски этого бедствия доносятся до нас даже со страниц литературных произведений. Вот «Кортик» Анатолия Рыбакова. Дело происходит в 1921 году: «Узкая полоска света падала из крошечного оконца под потолком на прислоненный к стене велосипед. Это была старая, сборная машина на спущенных шинах, с поломанными, ржавыми спицами и порванной цепью. Миша снял висевшую над велосипедом рваную, в разноцветных заплатах камеру, перочинным ножом вырезал из нее две узкие полоски и повесил обратно так, чтобы вырез был незаметен»… А вот бессмертные «12 стульев» Ильфа и Петрова, монолог кустаря-одиночки Полесова: «- Нет, знаете, Елена Станиславовна, это еще что! У них четыре мотора "Всеобщей Электрической Компании" остались. Ну, эти кое-как пойдут, хотя кузова та-акой хлам!.. Стекла не на резинах. Я сам видел. Дребезжать это всё будет!.. Мрак! А остальные моторы - харьковская работа. Сплошной Госпромцветмет. Версты не протянут». 1927 год.

Почти десятилетие после октябрьского переворота ситуация не менялась. Только в 1926 году Высший совет народного хозяйства СССР объявил международный конкурс на разработку способа промышленного получения синтетического каучука. Откликнулись, в том числе, два ленинградских химика – Сергей Лебедев и Борис Бызов.

В 1909 году С.В. Лебедев опубликовал первые результаты трудов по полимеризации изопрена, а в 1910 - получил образец синтетического бутадиенового каучука.  Его работа «Исследование в области полимеризации двуэтиленовых углеводородов» 1913 года также стала научной основой для промышленного синтеза каучука.

В итоге в правительстве сочли необходимым внедрять в 15 раз более дорогой метод Лебедева, с использованием сырья растительного происхождения. Поначалу на изготовление одной автомобильной шины уходило 500 килограммов картофеля.

Метод Бызова стал общепринятым только после Великой Отечественной войны. Причинами такого, на первый взгляд, странного решения, стали и технологические, и геополитические соображения. Промышленная нефтехимия находилась в СССР в зачаточном состоянии, к тому же, действующие месторождения прикаспийского региона располагались в «спорной зоне» - в случае начала военного конфликта они сразу были бы разбомблены, или даже захвачены, англичанами. С другой стороны, огромные пахотные угодья страны позволяли надеяться, что растительного сырья удастся получить в достатке, не в ущерб пропитанию населения (череда голодных лет первой половины 1930-х не оправдала этих надежд). Сегодня же, с точки зрения науки – экологии – использование возобновляемых ресурсов кажется всё же более предпочтительным, чем не возобновляемых.

В стране началось строительство серийных резиновых заводов – в Ярославле, Воронеже, Ефремове, Казани. Эти заводы – первенцы индустриализации – хотя и не избавили вовсе СССР от необходимости импорта натурального каучука, но сделали эту зависимость некритической.

В 1931 году С.В. Лебедев был награжден орденом Ленина, а 7 июля 1932-го принял участие в торжественном пуске первого крупного завода синтетического каучука в Ярославле. В том же году Лебедев стал действительным членом Академии наук.

Одной из загадок советской эпохи считается безвременная кончина обоих творцов резиновой промышленности. Сергей Васильевич Лебедев умер 2 мая 1934 года от тифа, ему было 59 лет, а Борис Васильевич Бызов – меньше, чем через два месяца, в возрасте 53-х лет, от стенокардии. Случайно ли такое совпадение, верные ли диагнозы были озвучены в то время? Хотелось бы верить, что да.

Лебедев похоронен в Александро-Невской лавре, в Некрополе мастеров искусств Память об академике впервые была увековечена в названии опытного завода, на котором он работал. 

Теперь это - Научно-исследовательский институт синтетического каучука имени академика Лебедева– крупнейший российский научный центр по исследованиям в области каучуков и латексов. На его территории находится мемориальный музей-кабинет Лебедева. С 1995 года российская академия наук присуждает премию его имени за выдающиеся работы в области химии и технологии синтетического каучука и других синтетических полимеров. Нижегородская улица у Финляндского вокзала, на которой он жил последние годы, 1949 году, в связи с 75-летием академика, получила название улица Лебедева, а с 1956-го улица носит современное название — улица Академика Лебедева. В доме, в котором жил Сергей Васильевич, теперь гостиница. О нем напоминает мемориальная доска на фасаде, а в интерьере - репродукции картин его супруги – талантливой петербургской и ленинградской художницы Анны Петровны Остроумовой-Лебедевой.

Память о Б.В. Бызове почитается не столь широко. В 1961 году одна из улиц города Нижнекамска получила его имя, в 1978 году на здании кафедры технологии резины Ленинградского технологического института была открыта мемориальная доска Б. В. Бызову.